Мы привыкли качать, а здесь лирика: Группа «Грот» о новом рэпе в формате моноспектакля
Цыганские, этнические, северные мотивы, но всё еще рэп. Группа «Грот» представила в Петербурге новый акустический альбом «Грот. Акустика. Часть 2». Над альбомом музыканты работали с начала 2020 года и к осени завершили. В альбом вошли, как старые адаптированные под акустику песни, так и две новых композиции. Акустика предполагает общение со зрительным залом. В Петербурге для этого выбрали зал ДК «Ленсовета». О том, насколько непривычно читать рэп в сидячем зрительном зале, новой книге, эксклюзивный фрагмент которой представили петербургскому зрителю и работе над предстоящим EP группа «Грот» рассказала 78.ru.
— Как часто вы бываете в Петербурге, и не страшно было ехать в наш город? Коронавирусная статистика у нас не самая благоприятная.
Дмитрий Геращенко: У меня здесь живёт теща и жена из Петербурга. Был в январе с родителями, всей семьей собирались. Я уже переболел и на себе знаю, что это очень коварная и неприятная болезнь. Для меня это было откровением, как она себя ведёт и подаёт. Очень неприятная вещь и лучше максимально беречь себя. Месяц назад примерно я вышел из карантина — была температура, пневмония.
Виталий Евсеев: Я бываю в Петербурге, когда концерты, поэтому это примерно раз в год. Конечно, мы следим, у нас организатор следит очень пристально, потому что мероприятия и в Питере, и в Москве отменяются. Мы держали руку на пульсе, читали новости, обновляли их каждый день. Было страшно, что будут отмены.
— Успели что-нибудь посетить в городе?
Виталий Евсеев: Мы приехали накануне концерта и как раз успели сходить в Эрмитаж, там было строго, контроль, конечно, но смогли сходить.
Дмитрий Геращенко: В Питере жил четыре года и сейчас не ходил смотреть достопримечательности, просто встретился с друзьями.
— Проект «Грот. Акустика» — новый не только по звучанию, но и по формату. Точнее, ему уже два года, но так как у всех участников редко получается собраться вместе, то запись и процесс создания затягивается. Вы сами написали в Instagram, что встречалась в полном составе всего четыре раза. А работу и общение ведете в мессенджерах. Как получается взаимодействовать и писать музыку удалённо?
Виталий Евсеев: Мы в какой-то момент решили оживить наши старые песни. Гастролируем уже больше 10 лет, выступаем с 2009 года. И всё это время мы были больше в формате электронной музыки, делали минуса. В какой-то момент решили оживить это всё, а как еще можно лучше оживить старые песни? Сделать минуса. С каждым музыкантом познакомились по-разному. К примеру, Паша Бочкарёв из Омска, Лену Август мы увидели, когда смотрели песни на ТНТ, басист и гитарист из Донецка, мы с ними познакомились, ещё когда писали альбом «Ледокол «Вега». Это люди с разных городов, разных концов, но мы все притянулись и присоединились друг к другу, так и начали работать в Интернете. Начинали в четырех городах, сейчас уже в пяти живём.
Дмитрий Геращенко: Проект акустика создали для того, чтобы немного развести в разные углы два наших основных творческих направления. Мы любим, когда на концерте всё очень мощно, происходит огонь, жара, мотивация и когда ты при этом говоришь о чем-то очень глубоко философском. Это немного резонирует друг с другом — форма и содержание, поэтому мы вывели как отдельное направление проект «Грот. Акустика». Здесь у нас ближе к моноспектаклю что-то движется — это зал с посадочными местами, вся лирика, живые инструменты, более вдумчивое и вкрадчивое содержание. Соответственно, другая концертная крайность будет у нас так же расти — максимальный огонь на электронных мероприятиях.
— Можете предположить, что этот проект станет важнее, чем основной? Не будут далеко ходить: например, проект Animal Джаz с их камерным ответвлением Zero people?
Виталий Евсеев: Если смотреть, как у нас получается в данный момент — вот эти два ответвления, то с музыкантами и живым составом намного проще, ощущение легкости и сидячие места в залах располагают к общению. Так же другое создание музыки и песен внутри акустического проекта — у нас диалог, мы кидаем туда свои зарисовки, музыканты — свои, там всё так плавно получается. Не знаю, почему так. В ответвлении электронной музыки, где мы хотим развивать клубное направление, как-то сложнее идёт, не можем мы нащупать своих битмейкеров, постоянно их меняем. Как оно будет развиваться совершенно непонятно, время покажет. Сейчас мы только дописали живой альбом, акустику и на очереди у нас другое ответвление. Хотим сделать мощный, разрывной ЕР как раз для клубного формата, буквально уже сейчас ныряем в работу над ним. Посмотрим, как там пойдет.
Дмитрий Геращенко: Я думаю, что это связано с тем, что акустика для нас что-то свежее, совершенно новое, а в электронном направлении мы уже 12 год работаем и с каждым годом всё сложнее себя удивлять. Наша первая задача, чтобы себе очень нравилось и, конечно, за 12 лет надо искать новые ходы, новые варианты звучания. А акустика — это свежо и зажигает нас прямо сейчас, в данный момент мы в акустическом потоке.
— Вы так же сказали, что этот проект является чем-то вроде хобби, то есть вы занимаетесь им в свободное от основной деятельности время. Почему вообще возникла идея такого проекта? И как все-таки происходить вся кухня создания на удалёнке?
Виталий Евсеев: Проблема заключается в том, что нам пока не с чем сравнивать, нам со своими акустическим составом пока не пришлось поработать. Пока всё, что было сделано, создано на расстоянии, через Интернет. Мы очень хотим перед следующим акустическим EP съехаться на 2-3 недели и попробовать, тогда мы сможем сравнить, как лучше идёт.
Дмитрий Геращенко: А так да, общий диалог в мессенджерах, когда кто может. У нас у всех разные часовые пояса.
— Понятно, что по звучанию акустика — это совершенно другое, а смысл текстов от этого у вас меняется? Другую философию закладываете?
Виталий Евсеев: Конечно, потому что всё равно меняется форма изложения. В формате клубного концерта больше идет упор на ритмику, здесь как будто бы больше фокус на тексты и смыслы. По себе могу сказать, что даже текст отыгрываешь по-другому. Какое-то спокойствие, живые инструменты и ты сам себя спокойно чувствуешь, начинаешь как-то играться эмоциями, проживать его по-другому. В клубных концертах же надо качать, прыгать, колбасить.
Дмитрий Геращенко: Поэтому мы ещё добавляем помимо песен наброски с листа — читаем неизданные куплеты, прозу. А сейчас мы работаем над книгой прозы. Мы её тестим в таком формате. Некоторые наброски Виталя в дороге пишет, перед выступлением. То есть книга делается в данный момент. Мы делимся со слушателями в акустическом формате тем, над чем работаем прямо сейчас.
— И всё же, какие смыслы вы закладываете в тексты? О чем ваша музыка? Смогли бы сами определить, что вас волнует?
Виталий Евсеев: Очень сложно будет ответить на этот вопрос односложно. Вот мы об этом. Каждая песня о разном: где-то может быть тема глубокая, где-то может быть лёгкая ассоциация, из которой вытекла целая песня.
Дмитрий Геращенко: Да, это надо садиться и рассказывать, о чём каждый трек. Мы не можем сказать, что пишем о временах года или о любви. В акустику вошли, к примеру, треки достаточно старые, ещё 2015 года, но и две новых песни. Если говорить о новых смыслах, то это в основном то, что тебя в данный момент волнует. Ну, например, в песне «Водой» я посвятил куплет супруге.
Виталий Евсеев: А я посвятил своим размышлениям о вечности, о смысле жизни.
Дмитрий Геращенко: Когда уже 12 год в этом варишься, невозможно выделить что-то конкретное о чём, ты сказал. Это же игра смыслов, цепочка ассоциаций, а ты ищешь себя в них. Это всё такой интимный процесс. К примеру, можно рассказать, о чём танец словами, а о чём слова рассказать словами — это уже странно.
— Для многих музыкантов весь это коронавирусный кризис стал временем затишья. На вас посмотреть — паника не особо накрывала, и был, наоборот, творческий подъём.
Виталий Евсеев: Паника была исключительно по концертам, а на создание музыки никак не повлияло, у нас дистанция была и до этого. Последние концерты у нас были в начале марта, и следующий — недавно в сентябре. Непривычно, когда мы в сентябре летели на концерты, успели отвыкнуть, да.
Дмитрий Геращенко: Кстати, у нас есть стих, посвященный пандемии. Набросок с листа, сегодня на концерте исполним.
— Сейчас вы работает над новой книгой и в июле писали, что она готова на 30-40%. О чём она?
Виталий Евсеев: Это что-то вроде закулисье песен. Когда-то мы у себя в группе выкладывали небольшие привью, то есть рассказы к песням. Писали, с чем она связана, что происходило при её создании. Мы увидели такой отклик большой, люди стали писать, что после этого рассказа по-другому начинали слушать песни. Какие-то слова от автора наталкивают включить ещё раз песню и переслушать. И это стало основой идеей. У нас вроде как 140 песен в Сети или 145, мы хотим взять основных 50-60 песен и написать небольшой рассказа про каждую.
Дмитрий Геращенко: Будет что-то вроде названия песни и небольшой фрагмент. В текстовом сопровождении будет 2-3 предложения, а может 2-3 страницы — в зависимости от того, что хочется сказать о её изнанке.
— То есть это как раз будет, о чём песня?
Дмитрий Геращенко: Грубо немного звучит, но в целом примерно так. Скорее всего, песня глазами автора, что было по ту сторону. Там необязательно будет расшифровка смыслов. Мы будем где-то говорит о событиях, которые происходили во время этой песни, где-то говорить о чем-то буквальном и конкретном, где-то о чём-то совершенно абстрактном.
— Новый проект — это все еще рэп или вы постепенно уходить от чистого жанра и начинается синтез?
Дмитрий Геращенко: Сложный вопрос. Это что-то уже междужанровое, конечно, но там остается основной элемент рэп, как речитатив. А музыка инструментальная, ритмика классическая для рэпа отсутствует, появляется этнический вокал, цыганские моменты, северные мотивы.
